Пятница, 29.03.2024, 17:01
Приветствую Вас Гость | RSS

Князья Вяземские на Липецкой земле

Усманская газета

 

 

 

 

 № 31 от 21.05.1917

Из отчета о заседании уездного исполнительного комитета от 15 мая видно, что благодаря процедурной опытности князя Б.Л.Вяземского вместо отказавшегося от должности уездного комиссара Временного правительства М.М.Охотникова выбран М.Д.Русанов (53 голоса), а не лидер Совдепа Б.И.Моисеев (15 голосов).

 

№ 32 от 24.05.1917

Хроника

Крестьянский съезд. Сегодня 24 мая состоится крестьянский съезд в г. Усмани. Будут прочитаны доклады.
Крестьянские волнения. По дополнительным сведениям, недоразумения между крестьянами и князем Вяземским осложняются. К движению примкнуло село Хворостянка.

 

№ 33 от 26.05.1917

По уезду

По полученным нами сведениям в некоторых сёлах уезда прошли недоразумения между самими крестьянами и между крестьянами и помещиками на аграрной почве.
В с. Дебри местные солдатки просили кн. Вяземского разрешить им пустить на его луга свой скот. Остальные крестьяне, узнав об этом, тоже пожелали воспользоваться лугом.
Крестьяне же с. Падворки прямо выгнали скот на луг Вяземского, сданный крестьянам с. Коробовки, которые после этого преминули воспользоваться другим лугом Вяземского. В течение двух-трёх дней к названным сёлам примкнули сёла: Демшинка, Самарин и др., и в настоящее время потравлены все луга Вяземского, дело доходит до засеянных полей. На место событий посланы представители Совета Солд. и Раб. депутатов. Как улажено дело будет сообщено в следующем №.
Как видно в крестьянскую массу проникает совершенно недопустимый и нежелательный дух своеволия; нужно надеяться, что эти явления больше не будут иметь место, что авторитетный голос Совета С. и Р. деп. убедит в этом крестьян.
Самосуд. В с. Коробовке крестьяне поймали вора, избили его, запрягли в телегу, в которую сели сами, и заставили везти их.
В этом же селе, во время похорон кн. Вяземского, убитого в дни революции, крестьяне не хотели  допустить хоронить убитого в фамильном склепе, объясняя, что теперь все должны быть похоронены только на кладбище. Комиссару и представителям Сов. С. и Р. деп. удалось убедить крестьян успокоиться.

 

№ 41 от 09.06.1917

Из постановления 3-го уездного крестьянского съезда, прошедшего 24-25 мая: «Всеми мирными мерами стараться отстранить Вяземского от занимаемых им всех ответственных пред народом Усманского уезда мест, и, если потребуется, ходатайствовать об этом пред Временным Правительством. Возбуждение ходатайства поручается Усманскому Комиссариату».

 

№ 81 от 25.08.1917

По уезду. Арест князя Вяземского

В имении кн. Вяземского происходят крупные беспорядки. Крестьяне занимают имение. Вяземский арестован и находится под надзором в кутузке волостного правления. В имении найдено оружие (несколько штук берданок).
Причины беспорядков пока не выяснены. Из окружающих сёл стекаются толпы крестьян и положение становиться угрожающим, т.к. по слухам в имении имеются большие запасы вина.

 

№ 82 от 27.08.1917

Убийство кн. Вяземского

Нам передают следующие подробности ареста и последовавшего затем убийства кн. Вяземского.
На луга Вяземского кр-не окружающих его имение деревень стали пускать скот. Прапорщик Лукин, начальник патруля при имении Вяземского, потребовал от кр-н, чтобы они не пускали на луга Вяземского свой скот; так как они, по заявлению Лукина, казенные. Крестьяне этого требования не исполнили. Тогда Лукин, очевидно с согласия Вяземского, в целях прекращения доступа для крестьян к этим лугам, решил сломать мост через реку, через который кр-не прогоняли свой скот.
Так как этот мост, принадлежащий Вяземскому, являлся единственным пунктом переправы через реку, то мера, предпринятая Вяземским, взволновала к-н и они стали собираться к этому мосту. Прапорщик Лукин, под наблюдением которого происходила поломка моста, увидев подходящую к мосту человек в 20 толпу коробовских кр-н, пришедших узнать о причинах уничтожения моста, бросился вплавь через реку. Но на другом берегу образовалась другая толпа, в которую Лукин будто бы стал стрелять.
Раздраженная этими выстрелами толпа ринулась за Лукиным, который убежал от неё в усадьбу Вяземского. Там он взял верховую лошадь, сел и ускакал по направлению к железной дороге. Куда он делся потом – не известно.
Между тем Вяземский, услыхав, что происходят беспорядки, тоже хотел скрыться из имения, для чего приказал приготовить тройку. Но когда крестьяне уже приблизились к его дому, не дав возможности ему уехать, Вяземский велел спрятать лошадей. Крестьяне тут же арестовали Вяземского и отвели его в школьное помещение, где он пробыл до утра следующего дня. Затем, по приговору сельского собрания, Вяземский был отправлен на станцию «Грязи» в распоряжение коменданта станции, который, согласно приговору, должен был отправить его на фронт. Разрешение этого вопроса было передано в существующую при станции примирительную камеру, которая также постановила отправить Вяземского на фронт. В ожидании поезда Вяземский был помещен в верхних комнатах вокзала. На перроне же между тем собралась толпа, которая, естественно, была крайне возбуждена всем происходящим.
Наконец прибыл поезд, с которым следовал эшелон солдат, которые, заинтересовавшись происходящим на станции волнением, вышли из вагонов и стали спрашивать, в чем дело. Узнав о том, что на станции сидит Вяземский, предназначенный к недобровольной отправке на фронт, солдаты заразились нервностью толпы и охотно вызвались сопровождать Вяземского на фронт, как дезертира. Человек 20 солдат отправились в комнату Вяземского и потребовали от него, чтобы он ехал с ними. Получив отказ, солдаты пришли в раздражение и хотели выбросить Вяземского из окна 2-го этажа. Но им этого не удалось сделать, благодаря сильному сопротивлению Вяземского. Тогда солдаты стащили его вниз и вывели на платформу, где он и подвергся расправе толпы.
Как нам передают, первый удар был нанесен камнем, брошенным из толпы и пришедшимся в переднюю часть лица. От этого удара Вяземский упал навзничь. Затем ему нанесены были три штыковых удара: один в грудь, другой в лоб, а третий в висок. Бессознательный труп подвергался после этого истязанию: его топтали, били пинками и т.д. После отхода поезда Вяземский без признаков жизни перенесен был в вагон.

 

№ 83 от 29.08.1917

К убийству кн. Вяземского

Задержанный эшелон

В ночь на 25 августа на ст. Воронеж по требованию коменданта ст. Грязи задержан ударный эшелон, следовавший на фронт, для производства дознания и ареста виновников убийства кн. Вяземского, совершенного толпою солдат на ст. Грязи.

 

№ 84 от 01.09.1917

К убийству кн. Вяземского

Газета Воронежский телеграф, сообщая дополнительные сведения, относящиеся к убийству князя Вяземского, говорит следующее: по телеграмме со ст. Грязи эшелон задержан на ст. Воронеж, куда ночью 25 августа вызывались для расследования члены исполнит. Комитета военной секции. Расследование на ст. Воронеж не дало положительных результатов, солдаты эшелона отрицали свою причастность к убийству. Тогда члены исп. ком. военной секции с экстренным поездом выехали на ст. Грязи для дополнительного расследования на месте преступления. Между прочим, передают, что убитый князь Вяземский в своем имении исправлял за свой счет мост для общего пользования, что, вероятно и было извращено в какое-то с его стороны преступление.
По словам знавших покойного это был необыкновенно добрый  и всегда отзывчивый на нужды крестьян человек. Во многих случаях он оказывал материальную помощь крестьянству, это говорит Воронежский телеграф. Необходимо разъяснить, что как раз наоборот, князь не исправлял моста на свой счет, а для того чтобы крестьяне не пускали скота на его луга, велел его разобрать, что и послужило причиной возбуждения крестьян против князя, ничего здесь извращено не было, как говорит Воронежский телеграф.

Письмо в редакцию

Прочитав в №82 Усманской Газеты статью «Убийство кн. Вяземского» я был поражен тем извращением фактов, которое было в этой статье. В целях выяснения истины прошу редакцию поместить в следующем номере Вашей уважаемой газеты нижеследующую заметку. Несмотря на все мои уговоры и разъяснения о недопустимости выгона скота на луга имения, крестьяне прилегающих сел продолжали это делать. 23 августа кн. Вяземский распорядился разобрать мост, который находился на лугах Вяземского и служил только для езды владельца на водяную мельницу (в настоящее время мельница не работает), через этот мост крестьяне села Падворки самовольно гоняли скот на луга и огород, расхищая овощи. Разбирая мост, князь думал пресечь выгон скота на луга, но крестьяне села Падворки воспротивились этой работе и согнали рабочих. Об этом управляющий имением Вяземского передал мне по телефону к Вельяминову, где я находился в это время, совершенно ничего не зная о разборе моста. Управляющий Вяземского просил меня приехать и уладить дело. Я предложил поехать со мной Инструктору Продовольственной Управы, который приехал для побуждения владельцев имений к вывозу хлеба на армию, в виду тяжелого продовольственного дела на фронте; инструктор с удовольствием принял мое предложение и мы поехали к Вяземскому, откуда направились в село Падворки, где застали сход во главе с комиссаром. Здесь на сходе граждане были в очень возбужденном состоянии и требовали, чтобы мост был поправлен, в противном случае угрожали разделаться с князем и со мной, говоря, что я стою за помещиков. Пообещав им передать их желание о немедленном исправлении моста, и простившись со сходом, мы поехали. Отъехав несколько саженей, мы услышали набат и крики вслед «держи, держи их». На эти крики со всех сторон улицы побежали на нас люди с кольями и вилами и т.п., стремясь задержать лошадь. Таким образом, они приперли нас к реке Байгоре. Недолго думая, мы переплыли реку, оставив лошадь на берегу. Проплыв до половины реки, и чувствуя, что я начинаю тонуть, желая привлечь внимание своих патрульных солдат, я сделал один выстрел вверх. На мой зов прибежали три солдата. Передав им о случившемся, я взял лошадь и поехал до первой жел.-дорожной станции, чтобы оттуда дать знать депутату в Усмань (так как телефон в имении в это время не действовал), затем по телефону переговорив с командиром 212 пех. зап. пол., с помощником комиссара и товарищем председателя Усманского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, которые сказали мне чтобы я ехал в Усмань, а в имение обещались приехать сами.
Итак, читатель, Вы видите, что о разборке моста я совершенно не знал и при этом не присутствовал, так было сообщено в газете, точно как же я не стрелял в народ, а выстрелил вверх, этим желая привлечь внимание солдат.
Следовательно, факт, освещенный в «Усм. Газ» №82, немного не точен.
Прапорщик Лукин.

 

№ 85 от 05.09.1917

К убийству кн. Вяземского

В Русских Ведомостях от 31 августа появилось опровержение сообщения Тамбовской газеты «Дело деревни» по поводу убийства кн. Вяземского, что последний погиб жертвой своих дурных отношений с крестьянами. Опровержение исходит от пр. повер. Русанова и страдает предумышленным извращением фактов. Прежде всего, Вяземский выставлен благодетелем «отцом родным» для крестьян выстроившим в той деревне, где начались беспорядки, каменные избы на свой счет. Судить о действительной щедрости князя Вяземского можно по тому обстоятельству, что князь в мае месяце нынешнего года платил рабочим, вызванным из Калуги и Рязани, 9 р. в месяц по контракту, который закабалял крестьян, что при нынешней дороговизне действительно «щедрая плата» рабочим. А что же касается того, что будто бы деревня, где начались беспорядки, сплошь состоит из каменных изб, построенных на личные средства князя, надо сказать следующее: это село Падворки, где действительно через десять дворов попадается один каменный и построенный не на личные средства убитого князя Вяземского, а при его отце на средства крестьян, которые они потом и кровью добывали через посредство убитого князя.
Другой факт, свидетельствующий о щедрости князя тот, что князь еще до войны незаконно оттягал крестьянский луг в 11 десятин, пользуясь тем, что река, изменив направление, отрезала луг от крестьянских земель. Крестьяне после переворота требовали возврата луга им, но князь упорно не соглашался и не шел на уступки, что и послужило яблоком раздора между князем и крестьянами и привело в дальнейшем к крайне обостренному отношению между ними.
Надо отдать справедливость и согласиться со сведениями, сообщенными в Русских ведомостях со слов Русанова, но нельзя умолчать о следующем явно ложном сообщении, что будто бы арестованного князя крестьяне стали мучить «таскали на аркане и прочее».
Прежде всего, сообщающий эти факты комиссар Русанов не был на месте, где был арестован князь Вяземский, а находился в Тамбове, затем со слов инструктора  Тамбовского губернского Прод. комитета Попова, присутствовавшего в имении Вяземского, оказывается, что когда князь находился под арестом в школе села Коробовки, Попов обратился к нему: «не было ли насилий со стороны крестьян над вами?» На что князь ответил отрицательно. Сообщение, что губернский комиссар и его помощник Шатов не вовремя выслали войска, является ложью.
По сообщению, поступившему в Тамб. Совет Сол. Раб. и Крест. Деп. от председ. Усманской Земской Упр. М.М.Охотникова, просившего физической силы для подавления возникающих беспорядков, был послан эшелон конницы в 50 чел., который через два часа по получении известий о событиях был отправлен.

К убийству кн. Вяземского

Военная секция Воронежского Совета р. с. кр. Депутатов приняла самое энергичное участие в расследовании зверского самосуда над князем Вяземским, совершенного на ст. Грязи. Для этой цели секцией были командированы члены исп. комитета Мануйлов и Оловинский, которые предварительно расследовали дело на ст. Воронеж, где был задержан ударный эшелон. Допросом в Воронеже не удалось установить виновников дикой расправы, так как 54 солдата ударного эшелона поспешили бежать, а оставшиеся упорно отрицали свое участие в самосуде. Тогда Оловинский и Мануйлов поехали на ст. Грязи, где при участии прокурорского надзора восстановили полную картину зверского самосуда и установили главнейших виновников его. Таковыми оказываются – окрестный крестьянин, старик, призывавший толпу к самосуду и указавший, где спрятался князь, и солдат ударного эшелона, бывший конюх князя Вяземского, который штыком добивал уже истерзанного князя и ограбил все, что при нем находилось. Установлена также преступная нераспорядительность прапорщика, начальника станционного караула, который, имея в своем распоряжении 130 штыков, не сумел спасти князя и потом сам сбежал в одном белье. «Вор. Тел.»

 

№ 93 от 22.09.1917

Убийство кн. Вяземского

Следствие

Петроград. 15.IX. По распоряжению министра юстиции, на одного из следователей по особо важным делам судебного округа возложено производство предварительного следствия об убийстве на ст. Грязи князя Вяземского.
Как сообщалось в «Русском слове» кн. Вяземский был убит толпой солдат, а имение разграблено и сожжено.

 

№ 97 от 01.10.1917

По уезду

В опровержение сведений, сообщаемых буржуазными газетами о полном разгроме и сожжении имения покойного кн. Вяземского (Русское Слово) Исполнит. Комитет Усманского Сов. Сол. и Раб. Деп. сообщает, что 23 августа крестьяне произвели обыск у кн. Вяземского как у Председателя Усманского Союза землевладельцев и нашли у него много винтовок и патронов и арестовали его. Был вскрыт винный погреб и взято некоторое количество вина, которым впрочем, пользовались и призванные впоследствии, солдаты драгуны и вообще многие пришлые люди и из числа живущих и служащих в имении.
Никаких насилий над Вяземским произведено не было. 24 августа по предложению прапорщика Петрова князя ему отдали для отправки на фронт, как не бывшего на позиции в продолжение 3-х лет.
До станции «Грязи» князя сопровождали представители от крестьянских обществ и патруль Усманского гарнизона.
Прапорщик Петров на станции «Грязи» вызвал драгун и велел арестовать представителей крестьян и патруль. Обманутые и обозлённые крестьяне стали протестовать.
Случайно проезжали два эшелона солдат, отправлявшихся на позицию. Высыпав на платформу, они наткнулись на эту сцену – искра зажгла пламя – исход известен.
10 сентября приехали в имение Вяземского следователи Усманского и Липецкого уездов, товарищ прокурора и 60 человек драгун, арестовали 4-х человек крестьян по чьему-то указанию, но по требованию почти 5000 толпы выпустили. Никаких насилий не было со стороны крестьян. Было насилие со стороны драгун над священником прилегающего села Нижней-Байгоры Благодаровым, акты о котором при сём прилагаются:
ОБЪЯСНЕНИЕ

Священника села Нижней-Байгоры,

Усманского уезда Евгения Благодарова

В два часа пополудни ко мне, священнику Благодарову, пожаловали два вооружённых солдата с бумагой от Судебного Следователя 2-го участка Усманского уезда. Бумага эта гласит следующее: настоятель церкви с. Падворок тож Нижней-Байгоры должен немедленно выдать ключи от колокольни подателю бумаги.
Я первоначально не хотел выдать ключи без согласия общества или, по крайней мере, сельского Комиссара. Мне стали угрожать арестом и не выпускают из дома вооруженные, дабы я не мог ни с кем говорить по этому поводу. Я думал чрез посредство жены сообщить кому из прихожан – говорят, что нам приказано взять без рассуждений.
Находясь в таком критическом положении, я ничего не мог сделать с ними и, в силу необходимости, пришлось выдать ключи от колокольни солдату Петру Рябову под расписку. Расписка эта вместе с бумагой Следователя Морозова у меня.
По взятии ключей у меня, они мне приказали не выходить из дома и не передавать об этом никому. Сами же остановились около церкви и моего дома с тем, чтобы я не выходил из дома, иначе я буду арестован.

1917 г. сентябрь 17-го дня.

Свящ. с. Падворок Евгений Благодаров

Акт

1917 года 17 сентября Благочинный 4-го Усманского округа священник Леонид Гумилевский получил отношение священника с. Нижней-Байгоры Евгения Благодарова, в котором он сообщает, что 16 сего сентября вооружённые солдаты отобрали у него ключи от колокольни и перерезали веревку от колокола. Ключей ему не передали и 17-го сентября, почему 17 сентября в воскресенье в Нижней-Байгоре не было богослужения, уведомляя о сём от. Благодаров прибавляет, что народ его прихода сильно волнуется и просят меня пожаловать к ним в приход. В силу сказанного я 17 сентября прибыл в село Нижней-Байгоры, где в помещении земской школы собрались нижеподписавшиеся представители Нижне-Байгорского и Коробовского приходов.
Заслушав прилагаемое объяснение св. Евгения Благодарова и обсудив обстоятельства дела, собрание единогласно постановило. Не зная цели отобрания ключей от колоколен села Нижней-Байгоры и Коробовки и обреза верёвок от набатных колоколов, признавая беспорядочный разъезд вооружённых солдат по сёлам Нижней-Байгоры и Коробовки, перепугавших женщин и малолетних детей, поступком незаконным и в свободной стороне недопустимым с одной стороны, а с другой - отсутствие богослужения в селе Нижней Байгоре в воскресный день по причине того, что ключи от церкви не были возвращены настоятелю храма. Просим Воронежский совет солдатских и рабочих Депутатов войти в защиту населения и избавить его от произвольных и самочинных действий солдат, производящих смуту в населении, расстраивающих доброе отношение прихожан с их священником и лишающих православных дорогого им богослужения.
Просим Совет немедленно прислать в указанные села Усманского уезда Тамбовской губернии своих депутатов для более точного разъяснения дела на месте и открытия храма в селе Нижней Байгоре.
Благочинный свящ. Леонид Гумилевский, свящ. Евгений Благодаров.
Граждане села Нижней Байгоры: Андрей Бобровский, Иван Тонких, Павел Тонких, Тихон Бобровский, Пётр Киселёв, Павел Бобровский, Силантий Бобровский; села Коробовки: Афанасий Бурков, Кочанов; села Демшинки: Дмитрий Фетисов, Константин Фетисов, Пётр Фетисов, Иосиф Власов, Михаил Минаев, Иван Пестрецов, за них неграмотных и за себя расписались: Александр Коробов, Никанор Тонких, Гаврил Тонких, Андрей Иванов, Андрей Коробов, Тимофей Кочанов, Фёдор Киселёв, Степан Чулков, Андрей Фетисов, Василий Кочанов, Ксенофонт Винокуров, Илья Федотов, Алексей Коробов, Бурков, Василий Власов, Никифор Кулешов, Андрей Фетисов, Антон Фетисов.
Падворский сел. Комис. Г. Бобровский.
Коробовский сел. Комис. И. Бурков.
Добринский Комиссар.
Демшинский Комиссар.
1917 г. сентября 17 дня.
Можем прибавить только, что присланных нами делегатов от совета Раб. Солд. и Кр. Деп. присутствовать при следствии следственная комиссия не допустила. 10 сентября прибыло ещё 80 человек драгун так, всего 140 человек. Могут разыграться кровавые события.
Исполн. Ком. Усманского сов. солд. раб. и Кр. Деп.

 

К делу Вяземского
Мы, члены Усманского Сов. Раб. Сол. и Крест. Депутатов были делегированы от означенной организации 14 сентября по делу об убийстве князя Вяземского. Получив мандаты явились в имение к следователю, но допущены к предварительному следствию не были по двум причина: 1) следствие ведётся здесь не об убийстве, а о погроме, а у нас в удостоверении про погром не упомянуто и 2) уголовными законами не предусмотрено случаев представительства в предварительном следствии уполномоченных от каких-либо организаций.
Были и в Липецке у следователя по убийству, он тоже сделал заключение и допустить нас не мог.
Считаем долгом заявить, что во время пребывания нашего в имении Вяземского, имение его не разрушено, пожаров не было и следов насилия не замечено.
Делегаты: Н. Шумайлов, И. Чуранов.

 

№ 118 от 19.11.1917

По уезду – погромы

Кто вызывает погромы.

В совет солдатских и рабочих депутатов от эмиссара Продовольственного Комитета в имении Вышеславцева поступило донесение о действиях служащих в имении и особенно управляющего.
11 ноября в имении был разговор, что крестьяне Княжей Байгоры хотят громить имение И.М.Вышеславцева. Слух этот распространили служащие имения. Распространяя этот слух, они стали подбирать самых хороших лошадей, а управляющий начал втихомолку отправлять в деревню Архисвятское Ивановской вол. Липецкого уезда сундуки. Эмиссар имения Павлов стал убеждать управляющего, чтобы он не наводил панику и не возбуждал крестьян своими таинственными сборами. Кроме того, крестьяне Архисвятского, увидя привозимое в их деревню добро, подумают, что имение растаскивается, и сами отправятся туда для поживы. В сундуках, между прочим, было много спрятано чаю, сахару, вина, спирта и ещё ремень от машины-молотилки (это ещё для чего?). Эмиссар Павлов взял понятых из села Байгоры и двух солдат. Придя в имение, эмиссар и понятые стали убеждать служащих имения, что нельзя развозить кому что попадёт. Но в ответ получили возражение: «не ваше дело! Что хотим, то и берём». В этот момент самого управляющего не было в имении. Он в 4 часа утра куда-то выехал и приехал в 2 часа дня, как оказалось, он объезжал окружающих жителей и разносил слухи, что эмиссар Павлов подготовляет погром имения. Между тем это заявление имеет чисто личное значение, т.к. Павлов часто жаловался на проделки управляющего в Сов. Солд. и Рабоч. депутатов.
Крестьяне же считают эмиссара Павлова «крестьянским работником» в чём имеется несколько подписей кр-н.
Кроме личной мести слухи, распускаемые управляющим Вышеславцева, имеют ещё чисто провокационное значение и плоды этих плевеловых семян мы уже, кажется, имеем: по дополнительным слухам имение Вышеславцева разгромлено и подверглось сожжению.

***

С. Боровое, Куликовской вол., имение Савостьянова. Имение подверглось разгрому и пожару. Подробности таковы.
Накануне пожара председатель Куликовского волостного продовольственного комитета, Ралдугин, пьяный, начал выдавать незаконные записки на покупку скота из имения Савостьянова. Помимо этих записок, экономка Савостьянова «разрешала» сама себе продавать скот. Крестьяне с. Борового узнали это и возмутились. Они вместе с Савицкими крестьянами решили оставшийся в имении скот разделить между беднейшими односельчанами. Экономка этому воспротивилась – это и послужило той искрой, от которой заполыхало имение.
Деревянный дом был разобран и увезён в сёла, железные крыши с сараев тоже увезены, а всё остальное сожжено.
Председатель волостного продов. ком-та Ралдугин, выдававший накануне так щедро разрешения на покупку помещичьего скота, на тройке ускакал в с. Куликово, где был остановлен председ. Земельн. Вол. Ком-та Долгих и допрошен им. Вместо какого-нибудь путного ответа – Ралдугин только обругал Долгих.

***

С. Куликово, имение В.И.Козлова. По телефону сообщают, что имение растаскивается. Говорят, что куликовские крестьяне, не допускавшие раньше грабежей со стороны кр-н соседних сёл, теперь сами занимаются этим.

***

С. Лотарево, Княже-Байгорской вол. Имения кн. Вяземского и Вельяминовой.
Разгром имеет самый хаотический и бессмысленный характер. Тащится всё подряд: скот рабочий и племенной, машины, мебель, книги и т.д. Дом в имении Вельяминовой сожжён.

 

№ 120 от 24.11.1917

С. Ростовка, Бреславской волости.

10 ноября с.г. при с. Ростовке разграблено имение Вельяминова. Для того, чтобы имение сохранить крестьянами был поставлен караул, который, однако, во время ночи заснул. В это время неизвестно кем было похищено 10 лошадей. Немедленно был снаряжен розыск и лошадей вскоре нашли и привели в имение.